§ 6. ВНЕДОГОВОРНЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ

 

А. Международное деликтное право

I. Постановка проблемы

Международный туризм, возросшая мобильность индиви­дов, все увеличивающийся импорт и экспорт опасных грузов, на­конец, экологические катастрофы международного характера стали обычным явлением современной жизни. Они неизбежно влекут за собой деликты, требующие для своего разрешения вме­шательства правопорядков различных государств. Сегодня уже не назовешь экстраординарным событием отравление иностран­ным вином, дорожно-транспортное происшествие в Испании, в результате которого немец попадает под колеса автомобиля своего соотечественника, или когда в Амстердаме голландцам причиняется ущерб из-за загрязнения Рейна, совершенного в Цю­рихе.

Какой критерий в подобных случаях имеет решающее значе­ние для определения, подлежащего применению правопорядка? С одной стороны, интересы государства и гражданского оборота требуют, чтобы для предотвращения или компенсации ущерба применялись нормы деликтного права там, где этот ущерб насту­пает. Но с другой — заслуживают также внимания и интересы участников деликта, которые, в определенной мере неосознанно, руководствуются и хотят руководствоваться собственным правом, поскольку оно определяло стереотипы их поведения в течение всей жизни в одном обществе и, так сказать, вошло в их плоть и кровь. И, наконец, нарушитель, и потерпевший могут быть просто заинтересованы в применении более благоприятного, с их точки зрения, права.

Коллизионные нормы деликтного права как раз и служат для того, чтобы примирять эти совершенно различные интересы.

II.      Источники права

Немецкое международное деликтное право лишь отрывочно урегулировано во вводном законе к ГГУ. Так, согласно ст. 38 это­го закона, немцу, совершившему противоправные действия за границей, могут быть предъявлены требования в объеме не боль­шем, чем в ФРГ. Новое регулирование, которое среди прочего должно устранить и это устаревшее регулирование, уже с давних пор находится в стадии разработки.

Судебная практика до сих пор совершенно несправедливо руководствовалась в той или иной форме Регламентом о приме­нимом праве от 7.12.42 г., который, несмотря на свое национал-социалистское происхождение, продолжает действовать.

III.     Основополагающий принцип

Основным коллизионным критерием в этой области является принцип lex loci delicti commissi (закон места причинения вре­да): действует право места деликта, в качестве которого призна­ется как место, где были совершены противоправные действия (место деликтного поведения причинителя вреда), так и место последствий этих противоправных действий (т.е. там, где насту­пает нарушение правовых благ, — Rechtsgutverletzung).

Если в месте совершения деликта и в месте наступления его последствий действуют различные правопорядки (т.е. в случае так называемых деликтов, действующих на расстоянии (Distanz-delict), как, например, трансграничные катастрофы на АЭС)), то согласно господствующей точке зрения компетентным служит право, наиболее благоприятное в данном конкретном случае Потерпевшему (так называемый принцип повсеместной ответст­венности — Ubiquitatsregel). В подобных случаях потерпевший, по мнению большинства, компетентен, выбрать на судебном про­весе право по своему усмотрению. Если он этого не делает, суд определяет наиболее благоприятное для него право в силу своих служебных обязанностей (ex officio).

Следует иметь в виду, что деликтная ответственность немца причинившего ущерб вне Европейского союза, даже при при­менении иностранного материального права аналогична соглас­но ст. 38 Вводного закона к ГГУ внедоговорной ответственности, предусмотренной немецким деликтным правом". По этой при­чине немецкий суд не может наказать немца «санкцией» аме­риканского деликтного права, присудив ему «карательную» вы­плату миллионных сумм в возмещение причиненного им вреда. Американские судебные решения, одобряющие «карательное возмещение» убытков (punitive damages — карательные, штраф­ные убытки) не признаются в ФРГ, поскольку они преследуют цель наказания, а не компенсации убытков, включая и судебные издержки или моральный вред.

IV. Изъятия из принципа (закона места причинения вреда)

С давних пор доктрина толкует выражение «смягчение» прин­ципа закона места причинения вреда («Auflickerung der Tatprtre-gel») как исключение из этого принципа, и это толкование все в большей мере получает признание в судебной практике. Данная тенденция развивается в следующих направлениях:

1. Для судебной практики, которая исходит из действия Рег­ламента о применимом праве, его § 1 служит позитивно-пра­вовым исключением из этого принципа". Согласно данному па­раграфу, взаимный вред, причиненный немцами друг другу за границей, регулируется немецким правом. Для Федерального суда § 1 Регламента — даже двусторонняя (многосторонняя, универ­сальная) коллизионная норма: в отношении иностранцев одной государственной принадлежности также действует их отечест­венное право, если они причиняют друг другу ущерб на террито­рии Германии¹⁴.

С другой стороны, в практике Верховного федерального суда нормы Регламента имеют примат над принципом lex loci delicti лишь в тех случаях, когда участники деликтных действий явля­ются гражданами одного государства и имеют в нем одновре­менно постоянное место жительства, поскольку отступление от принципа lex loci delicti в пользу принципа гражданства Феде­ральный суд считает объективно оправданным только при усло­вии, что гражданство служит выражением общей для участников правовой среды в целом¹⁵. Вопреки буквальной формулировке Регламента одного только общего гражданства недостаточно, что­бы служить основанием для отказа от привязки к правопорядку места совершения деликта. Между тем Федеральный суд отказался, правда, в очень общей форме отказался от идеи, согласно ко­торой для отклонения принципа lex loci delicti commissi граж­данство и постоянное место жительства обязательно должны были бы совпадать.

Поэтому более не существует серьезных оснований и далее исходить из формально продолжающего действовать Регламен­та, особенно учитывая далеко идущие цели его содержания и тот факт, что он был разработан в условиях национал-социализма для военного времени.

2. Изъятия из принципа lex loci delicti commissi независимо от Регламента о применимом праве в общем плане допустимы лишь при наличии тесных общих связей участников деликтного правоотношения к другому правопорядку, и право места совер­шения деликта оказывается по этой причине случайным, или не­компетентным. Однако до сих пор не существует единого мне­ния о том, когда право места совершения деликта не должно подлежать применению. Если гражданство и постоянное место жительства причинителя вреда и потерпевшего совпадают и под­лежат одному правопорядку, совершенно очевидно, что дейст­вует право возможного места совершённого правонарушения¹⁸. Право места совершения деликта, за исключением местных пра­вил дорожного движения, не действует, если дорожно-транспорт­ное происшествие имело место в одном государстве, причинитель ущерба и потерпевший оба имеют постоянное место жительства в одном и том же, но другом государстве и в этом другом государ­стве автомобиль зарегистрирован и застрахован.

Так, Федеральный суд в изъятие из принципа lex loci delicti com­missi делает привязку к праву общего постоянного места жительства участников инцидента, которых в ФРГ связывали узы квазисемейного образа жизни. Суд не смутило, что все участники происшествия были гражданами третьего государства — Югославии.

Даже в случае различного гражданства участников дорожного инци­дента (испанец и немец) Федеральный суд применил право места их общего постоянного места жительства (в Германии), поскольку ни один из них не был связан с местом деликта (Португалией) и автомобиль, явившийся причиной происшествия, был зарегистрирован и застрахо­ван в Германии.

Наконец, Федеральный суд подчинил происшествие, имевшее место в Турции по вине турецкой матери, немецкому праву, и мать, и постра­давший в результате несчастного случая ее сын (турок) имели постоян­ное место жительства в Германии и посетили Турцию только для проведения отпуска. Более того, автомобиль, причина несчастного случая, "bin зарегистрирован в Германии и застрахован немецкой фирмой. В отношении претензии дочери-турчанки, также пострадавшей от инцидента, наоборот, компетентным было признано турецкое право, по­скольку она вернулась в Турцию, продолжала там жить на протяжении долгого времени и была в автомобиле во время загородной поездки.

Как показывает ст. 40(2) проекта Вводного закона к ГГУ принцип lex loci delicti commissi, вероятно, в долгосрочной пер­спективе отступит в целом (а не только в том, что касается до­рожно-транспортных происшествий) в пользу принципа закона общего места жительства участников деликта. Выбор права по­терпевшим в этом случае отпадает.

3.     Судебная практика и доктрина допускают также (post facto) возможность выбора права в отклонение от принципа закона места совершения деликта.

4.     Неясным остается вопрос, возможно ли отклонение от прин­ципа закона места совершения правонарушения в ситуациях, когда между участниками деликта существуют особые отноше­ния обязательственно-правового характера (например, договор).

Должен ли статут деликтного обязательства следовать статуту договора? Доктрина в абсолютном большинстве поддерживает акцессорный характер статута деликтного обязательства, если на­личие особых связей между участниками накладывает отпечаток на инцидент. Немецкая судебная практика до сих пор относи­лась к этому скорее отрицательно. Акцессорная привязка име­ет то преимущество, что единый жизненный уклад подчиняется одному праву. Практическое значение в этом плане имеет дан­ный вопрос для ответственности за качество товара.

5.    В судебной практике и доктрине прослеживается отчетливая тенденция классифицировать отдельные виды правонарушений международного деликтного права (ответственность за качество товара, столкновения судов, ущерб окружающей среде и т.д.) и в соответствии с этой  классификацией в той или иной степени модифицировать общий статут деликтного обязательства. Это, однако, чревато опасностью распыленности и правовой нестабильности из-за трудностей разграничения.

V. Сфера действия статута деликтного обязательства

Статут деликтного обязательства в принципе действует в от­ношении условий ответственности из неправомерных действий, а также фактических обстоятельств (включая и их причинно-следственные связи), противоправности и виновности (особенно деликтоспособность).

Он служит также для определения условий ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности, ликвидации ущерба, сроков давности, денежной компенсации мо­рального вреда, равно как и возможной совместной вины. Ста­тут деликтного обязательства решает также, возможен ли прямой иск к страховщику.

Местному регулированию, особенно правилам дорожного дви­жения, должно, однако, следовать в соответствии с формой, в ко­торой оно применяется по месту действия³⁰.

VI.       Обратная отсылка

Согласно ст. 4 Вводного закона к ГГУ действуют обратная отсылка и отсылка к третьему закону, хотя и не все с этим со­гласны. Однако если стороны выбирают деликтное право на ос­новании принципа автономии воли, то действует ст. 35 Вводно­го закона к ГГУ.

VII.       Процессуальные вопросы деликтных исков

В отношении деликтных исков в ГПК Германии и Брюссель­ской конвенции предусмотрена специальная юрисдикция (§ 32 ГПК; ст. 5, № 3 Брюссельской конвенции).

Согласно ст. 32 ГПК Германии деликтный иск может быть предъявлен в месте совершения деликта, в месте совершения дей­ствия (т.е. в месте осуществления наиболее характерного отли­чительного признака состава правонарушения), а также в месте правовых последствий деликта (т.е. там, где нарушены защища­емые законом правовые ценности). Аналогичные правила дейст­вуют и в сфере применения Брюссельской конвенции. Если не­сколько судов компетентны, истец может выбрать любой из них. Вопрос о том, обоснованна ли деликтная юрисдикция суда, ре­шается на основании изложения обстоятельств дела истцом.

VIII.       Воссоединение Германии

С вступлением в силу 3.10.90 г. Договора о воссоединении Германии деликтное право ГДР перестало действовать (ст. 8 До­говора). С тех пор для чисто внутригерманских отношений при­меняется только деликтное право ФРГ (ст. 232, § 10 Вводного закона к ГГУ). Деликты же, совершенные на территории бывшей ГДР и не имеющие международного или межобластного элемента, наоборот, продолжают решаться по-прежнему по праву Герман­ской Демократической Республики. При оценке ущерба следует, однако, учитывать изменившиеся экономические отношения.

Для старых «гэдээровских» дел с иностранным элементом, имевших место до 3.10.90 г. (то есть нарушение правовых ценно­стей произошло до этой даты), применимое право должно определяться согласно § 17 Закона ГДР о применимом праве от 1975 г.: в принципе действует lex loci delicti commissi, однако в случае одинакового гражданства или домициля совершившего де­ликт и потерпевшего действуют, соответственно, «закон граждан­ства» или «закон места постоянного жительства». В отношении внутригерманских «старых» дел решают применяемые единооб­разно, по аналогии, коллизионные нормы ФРГ. Это, однако, счи­тается спорным.

 

В. МЧП и ведение чужих дел без поручения, неосновательное обогащение

I. Ведение чужих дел без поручения

Коллизионной нормы, предусмотренной законом для регули­рования этой сферы, нет. Судебная практика также очень бед­на. В литературе царит разнобой. Широко признается только возможность (последующего) прямо выраженного или подразу­меваемого выбора права. В остальном представлены различные точки зрения. Одни отдают предпочтение привязке к месту веде­ния дел, другие — закону местонахождения принципала (заин­тересованного лица), третьи — закону местонахождения липа, ведущего дела без поручения.

Баланс интересов принципала (заинтересованного лица) и а, ведущего чужие дела без поручения, говорит в принципе в пользу привязки к праву места ведения дел. Эта же привязка фи­гурирует в проекте Вводного закона к ГТУ от 1993 г.

При наличии более тесной связи участников с правопорядком другого государства, особенно в случае постоянного места жи­тельства в этом другом государстве, действует право последнего⁴⁵.

II. Неосновательное обогащение

И в данной сфере отсутствуют установленные законом общие коллизионные нормы. Выбор права возможен в той мере, в какой действие автономии воли сторон распространяется на случаи не­основательного обогащения.

В отношении исков о неосновательном обогащении в резуль­тате собственных действий истца решает право, регулирующее обязательственные отношения по недолжно исполненному. На основании ст. 32, абз. 1, № 5 Вводного закона к ГГУ выходит, что в отношении возврата недолжно исполненного по ничтож­ным сделкам действует статут договора. Что касается возмеще­ния по иным видам исков из неосновательного обогащения, то здесь не существует единого правила.

В случае деликтных исков из посягательства на чужие права (Eingiffkondiktion), касающихся неосновательного обогащения, компетентным является, согласно господствующей доктрине, за­кон места нарушения этих прав. Более тесная связь всех учас­тников деликта с правопорядком другого государства влечет за собой, как следствие, применение этого правопорядка. Намеча­емая реформа МЧП должна кодифицировать эти принципы.

 

С. Учебные примеры

Пример 1. Дорожно-транспортное происшествие во время отпуска в Турции

Гражданка Турции Айша Ёркан (54 г.) уже много лет живет с мужем, также турецким гражданином, и двумя детьми Зиной (28 л.) и Тунку (25 л.) в ФРГ. Зина вышла замуж и 2 года назад вернулась в Турцию. Летом 1995 г. фрау Ёркан с сыном приеха­ла в Анкару к дочери на автомобиле, зарегистрированном в ФРГ. В один прекрасный день фрау Ёркан поехала с детьми за город на этом автомобиле. На одном из участков шоссе, где четко был виден знак ограничения скорости до 30 км/час, фрау Ёркан ре­шила испытать судьбу, развила скорость до 45 км/час и в резуль­тате попала в кювет. Машина перевернулась, и дети получили серьезные увечья. Оба потребовали возмещения ущерба из не­мецкой страховки своей матери.

Дайте, пожалуйста, свое заключение по вопросу о том, право какой страны компетентно в отношении этих требований, если с иском обратились в немецкий суд.

 

Ориентировочное решение примера 1

I. Иск Тунку (Т) к страховой фирме (СФ)

1.      Международные соглашения

ФРГ не участвует в международных конвенциях, которые ре­гулируют вопросы ответственности в связи с дорожно-транспорт­ными происшествиями. Поэтому следует обратиться к нацио­нальному коллизионному праву.

2.      Национальное коллизионное право

a)     Принцип закона места причинения вреда. Как указыва­лось выше, основным принципом обычного права в этой области служит lex loci delicti commissi: в отношении исков из деликтной ответственности или ответственности за вред, причиненный ис­точником повышенной опасности, в принципе компетентно пра­во места причинения вреда. Этот принцип действует также и в случае прямых исков потерпевших к страховщикам лиц, при­чинивших ущерб. Поскольку несчастный случай произошел в Турции, компетентно турецкое право. Считается общепризнан­ным, что отсылка к турецкому праву означает и отсылку к турец­кому МЧП. Поэтому следует проверить возможность примене­ния обратной отсылки и отсылки к третьему закону. Однако при определенных обстоятельствах вопрос обратной отсылки может носить самостоятельный характер, особенно когда, как в данном случае, имеет место исключение из основной привязки к праву места совершения правонарушения.

b)    Отклонение от статута деликтного обязательства. С давних пор применение принципа lex loci delicti commissi оспаривалось, если все участники деликта имели более тесную связь с правопорядком другого государства, чем то, в котором деликт был совершен. Законодательную зацепку для обоснова­ния подобного исключения из основного принципа немецкая су­дебная практика нашла в § 1 Регламента о применимом праве.

Согласно укоренившейся точке зрения (от которой, однако, не­обходимо отказаться) Регламент, несмотря на то, что он был принят в условиях военного времени и имеет национал-социа­листское происхождение, должен и далее действовать, но, разуме­ется, в совершенно измененной форме. Правда, в рассматрива­емом случае этот Регламент не подлежит применению, поскольку касается, исходя из его содержания, деликтных исков о возмеще­нии ущерба только между немецкими гражданами, которые при­чинили ущерб друг другу за границей. И хотя в наши дни судеб­ная практика толкует эту коллизионную норму Регламента как дву(много)стороннюю, она ограничила ее применение случая­ми, когда все участники деликта являются гражданами одного го­сударства и имеют в нем постоянное место жительства. Поэто­му если, согласно мнению большинства, Регламент не подлежит применению, то следует выяснить, какой из критериев — общее (турецкое) гражданство или общее постоянное место жительства в ФРГ, равно как и совпадающий с ним по территориальному признаку критерий регистрации и страховки в Германии автомо­биля (как средства повышенной опасности) — имеет примат над привязкой к месту, где совершен деликт.

Применение принципа lex loci delicti commissi оправданно в том случае, когда поведение потенциальных потерпевших и по­тенциальных причинителей ущерба диктуется позитивным обя­зательственным правом страны совершения деликта, которое определяет как объем, так и рамки свободы их действий и с пред­писаниями которого в этом отношении все участники деликта должны сообразовываться. Любой иностранец, попадающий в эту страну, также обязан придерживаться правил, установленных в ней для участников дорожного движения.

Отсюда следует, что отказаться от принципа закона места причинения вреда можно, когда причинитель вреда и потерпев­ший имеют явно выраженную более тесную связь с правопо­рядком другого государства, чем государство, где совершен де­ликт. Остается лишь определить привязку, свидетельствующую о наличии такой более тесной связи. Никаких трудностей здесь не возникает лишь в том случае, если все прочие привязки (граж­данство, постоянное место жительства, место регистрации и страховки автомобиля) свидетельствуют о связи с правом одного и того же государства. В подобном случае компетентно право имен­но этого государства, а не государства, в котором совершен деликт. Если же отдельные привязки отсылают к правопорядкам Разных государств, то судебная практика отказывается от прин­ципа lex loci delicti commissi только при условии, что эта множественность характеризуется критериями, общими для всех участников деликта, которые к тому же, как причинитель ущер­ба, так и потерпевший, не являются гражданами государства мес­та совершения деликта.

Так что в свете вышеприведенной аргументации в рассматри­ваемом примере применению подлежало бы турецкое право.

Современная судебная практика ныне применяет критерий постоянного места жительства, общего для причинителя ущерба и потерпевшего, также и в случаях, когда один из участников де­ликта или все они являются гражданами государства места совер­шения деликта⁶¹. С этой судебной практикой следует согласить­ся, так как критерий постоянного места жительства представляет собой характерную отличительную особенность привязки, ука­зывающую наиболее отчетливо, с какой правовой средой дан­ное лицо в действительности связано. В данном примере обсто­ятельства дела не дают усомниться в том, что фрау Ёркан и ее сын Тунку имеют постоянное место жительства в ФРГ. Поэтому в отношении претензий Тунку компетентно немецкое право. Оно, однако, не действует в том, что касается местных правил дорож­ного движения. Следовательно, вопрос, с какой скоростью раз­решено ездить по дорогам страны места совершения деликта, решает право этой страны, то есть в данном примере также ту­рецкое право.

3. Вывод. В отношении претензий сына фрау Ёркан действу­ет немецкое право. Однако следует учитывать местные нормы ту­рецких правил дорожного движения.

II. Претензии Зины к страховой компании

1. Отклонение от статута деликтного обязательства?

В том, что касается претензий Зины, следует исходить из принципов, рассмотренных выше, в п. I, 2, и выяснить, следует ли решать проблему аналогично тому, как это имело место в от­ношении претензий сына фрау Ёркан, или по-иному. Другими словами, действует ли турецкое право как право страны места совершения деликта или речь должна идти об отклонении от статута деликтного обязательства. Суды не применяют принцип закона места причинения вреда лишь в случаях, когда стороны деликта имеют (по крайней мере) постоянное место жительства в одном и том же государстве. Поэтому основной вопрос заключа­ется в том, чтобы выяснить, продолжает ли Германия считаться постоянным местом жительства Зины или таковым уже является Турция. Под постоянным местом жительства (обычным местопре­быванием) понимают место средоточия всех реальных жизненных интересов какого-либо лица. Это включает также элемент продолжительности проживания, реальной или подразумевае­мой. Поскольку Зина уже два года как живет в Турции, вышла там замуж и, совершенно очевидно, не собирается возвращаться в Германию, то ее постоянное место жительства находится в Тур­ции. Соответственно, участники деликта имеют постоянное мес­то жительства в разных государствах. Поэтому для отклонения от статута деликтного обязательства нет оснований.

Возникает вопрос: играют ли какую-либо роль родственные связи между матерью и дочерью? В этой связи судебная практи­ка — правда, лишь в случаях, когда все участники деликта имеют постоянное место жительства в одном государстве, — учитывает акцессорно особые родственные связи, регулируемые семейным правом, при решении вопроса об отказе от применения прин­ципа закона места причинения вреда. Однако родственные от­ношения, подпадающие под сферу действия семейного права, не подходят в общем плане, чтобы служить инструментом опреде­ления прав и обязанностей в дорожном движении в целом. Как следствие, статут семейного права не может иметь примат перед статутом деликтного обязательства. Таким образом, действует принцип закона lex loci delicti commissi, который отсылает в данном примере к турецкому праву.

2.     Обратная отсылка

Отсылка к месту совершения деликта означает, согласно гос­подствующей, но не бесспорной точке зрения, общую отсылку. Турецкое МЧП также исходит из принципа lex loci delicti com­miss. Так что независимо от обращения к обратной отсылке подлежит применению турецкое материальное право.

3.     Выводы

Вопрос о правомерности претензий сына фрау Ёркан к стра­ховой фирме решается согласно немецкому праву, а дочери — на основании турецкого права. Что же касается местных правил Дорожного движения, то необходимо соблюдать турецкие пра­вила дорожного движения, действующие в месте совершения де­ликта.

Пример 2. Велосипеды из Франции

Немецкий бизнесмен С. заказал у французского предприятия А-велосипеды марки X. Переговоры велись во Франции на фран­цузском языке. С. уплатил после поставки товара по присланным ему счетам. Лишь позже он заметил, что в счета ему были вставлены товары, которые он не заказывал и не получал. С. потребо­вал немедленно вернуть переплату. Предприятие А. отказалось сделать это. Какое право, по вашему мнению, применимо?

Ориентировочное решение примера 2

I. Предварительная квалификация. Возврата излишне упла­ченных денег следует требовать на основании иска из неоснова­тельного обогащения.

2.     Коллизионная норма. В отсутствие соответствующей меж­дународной конвенции применяются коллизионные нормы не­мецкого права. В случае исков о возврате, недолжно исполненно­го в пользу ответчика в результате собственных действий истца, компетентным является право, которое регулирует исполне­ние; при неосновательном обогащении каким-либо иным обра­зом — право, в соответствии с которым осуществлялось приоб­ретение.

3.     Основная квалификация. Вопрос о том, осуществлен ли недолжный платеж в пользу ответчика без законного на то ос­нования в результате осознанных действий самого истца или ка­ким-либо иным образом (in sonstiger Weise), квалифицируется по немецкому праву⁷¹. Поскольку платеж был осуществлен осоз­нанно и в соответствии с волеизъявлением истца, то имеет место (недолжное) исполнение. Компетентно здесь также и право, ре­гулирующее договор поставки.

4.     Определение статута договора. Международно-правовое регулирование отсутствует. Венская конвенция о договорах меж­дународной купли-продажи товаров, участницами которой яв­ляются Германия и Франция, не содержит норм, регулирующих возврат неосновательных платежей, и потому сфера действия ее материально-правового регулирования не применима. Ст. 81 И этой конвенции касается лишь гарантии возврата после растор­жения договора. Поэтому действуют ст. 27 и ел. Вводного зако­выраженной оговорки о выборе права. Что же касается молчали­вого или подразумеваемого выбора права, то критерии места зак­лючения договора и языка, на котором он составлен, не дают достаточных оснований для утверждений о подобном выборе⁷²-Объективная привязка, согласно ст. 28, абз. 2 Вводного закона к ГГУ, отсылает к праву страны продавца (на основании критерия права, наиболее свойственного исполнению договора, или «наи­более характерного исполнения договора» — Charakteristische Leistung)..

5.    Обратная отсылка. Согласно ст. 35, абз. 1 Вводного закона к ГТУ она не применяется к договорным обязательственным отношениям.

6.    Выводы. Возможный иск о неосновательном обогащении подлежит рассмотрению по французскому праву как праву, наи­более свойственному исполнению договора.

Пример 3. Земельный участок в Испании

Немецкий гражданин Артур Г. купил на основании устной сделки, заключенной в Гамбурге, земельный участок в Испа­нии у испанца с постоянным местом жительства в Германии и заплатил за него. Осмотрев участок, он пришел к выводу, что было бы лучше от него отказаться и договор расторгнуть, со­славшись на его несоответствие формальным требованиям. Ар­тур Г. просит проконсультировать его, в соответствии с правом какой страны он мог бы вчинить иск о возврате уплаченных за участок денег.

Ориентировочное решение примера 3

1.     Международные конвенции, которые бы регулировали требование возврата платежей по договорам поставки, в ФРГ не действуют.

2.     Коллизионные нормы. Применение коллизионной нормы обусловлено квалификацией по закону суда (принцип lex fori). Согласно этой квалификации речь идет о требовании возвра­та (недолжно) исполненного в результате собственных действий истца. Коллизионная норма в подобном случае гласит: компетент­ным является право, применимое к исполнению (т.е. к договору, лежащему в основе сделки).

3.     Определение статута договора: а) соответствующий международный договор, регулирующий покупку земельных уча­ного закона к ГТУ) в случае сомнения в выборе права сторонами (а его, судя по обстоятельствам дела, нет) действует в том, что касается обязательств по договорам о купле-продаже земельных Участков, право страны, в которой этот участок находится (ст. 28, абз. 3 Вводного закона к ГТУ). В данном примере это также ис­панское право. Обстоятельства, свидетельствующие о связи сдел­ки с немецким правом, не имеют решающего значения (ст. 28, абз. 5 Вводного закона к ГТУ). (Они отступают перед законом места нахождения недвижимой вещи. — Ред.)