Самым общим образом и сугубо в предварительном порядке брак можно определить как союз мужчины и женщины с целью совместного воспитания потомства и ведения общего хозяйства. Браки бывают моногамные (союз одного мужа и одной жены), полигамные (допускающие наличия двух и более жен); до сих пор встречаются браки полиандрические (основанные на многомужестве).

Римскому праву был известен только моногамный брак. Но формы и основания заключения этого брака, принципы регулирования отношений супругов изменялись в течение сравнительно короткого периода времени настолько существенно, что это должно стать предметом более тщательного изучения.

Свойством обозначаются юридически значимые отношения родственников мужа и жены между собой, а также отношения мужа с родственниками жены и жены - с родственниками мужа.

Родством обозначается кровная связь между людьми, то есть связь, основанная на происхождении одного от другого или на происхождении группы людей от общего предка. Право устанавливает линии и степени родства, такие количественные характеристики, которые применяются для правильного регулирования наследственных отношений и для установления запретов кровосмешения.

Линии различаются прямые и боковые. Прямая линия обозначает родственников, которые последовательно происходят один от другого: сын от отца, отец от деда, дед от прадеда и т.д. Отсчет по прямой линии может быть по восходящей (восходящие прямые родственники): внук, сын, отец, дед...; отсчет в противоположном направлении производится по нисходящей (нисходящие прямые родственники). Боковая линия обозначает родственников, которые происходят от одного общего предка: братья, сестры; дядья, племянники и пр.

Степень прямого и бокового родства определяется количеством рождений, устанавливающих связь между двумя данными лицами. Поэтому, например, отец и сын связаны прямым нисходящим родством первой степени, а братья - боковым родством второй степени.

Римское право придавало во многих своих институтах решающее значение не только линиям и степеням родства, но и типами родства, ибо существовало два таких типа: агнатское и когнатское родство. В нашей литературе сложилось представление, что агнатское родство - это связь, определяемая властью домовладыки, а когнатское - это родство по крови: "Подчинением власти одного и того же paterfamilias определялось и первоначальное родство, так называемое агнатское родство... По мере развития хозяйства и ослабления патриархальных устоев получало все большее значение родство по крови, так называемое когнатское родство, в конце концов полностью вытеснившее агнатское родство". (1)

Такой взгляд не находит подтверждения в первоисточниках, во всяком случае, с ним расходятся обнаруживаемые в них определения. Так, в Институциях установлено следующее (I.Кн.1.XV.): "1. Агнаты - это соединенные кровным родством через лиц мужского пола, как бы когнаты со стороны отца, например, брат от того же отца рожденный, сын брата или внук от него, точно также дядя и сын дяди, и внук от него. Но те, которые соединены кровным родством через лиц женского пола, не агнаты, но, иначе говоря, когнаты по естественному праву. Итак, сын твоей тетки тебе не агнат, но когнат, и ты в свою очередь, конечно, в отношении его находишься в тех же условиях, так как дети следуют состоянию отца, а не матери".

Как видим, и агнаты, и когнаты - это кровные родственники. Но римское право изначально разделяло всех кровных родственников на две группы: агнатические родственники - те, связь между которыми устанавливается через отца (патрилинейное родство) и именно эта связь имеет юридическое значение, то есть устанавливает взаимные права и обязанности родственников; когнатические родственники - те, связь между которыми устанавливается через мать (матрилинейное родство) и долгое время эта связь не имела юридического значения.

Важность отцовской власти при этом определялась тем, что подпадание лица под эту власть (усыновлением, замужеством) или выход лица из-под нее (эмансипацией сына, браком дочери) - то есть перемена семейного состояния - изменяли круг агнатических родственников данного лица, следовательно создавали для него родственные права и обязанности по отношению к иному кругу лиц. Это явствует из следующего фрагмента Институций (I.Кн.1. XV.): "3. ...Право агнатства прекращается во всех отношениях, в большинстве случаев, с изменением правоспособности: агнатство есть институт цивильного права. Право же когнатства не во всех случаях меняется, так как цивильный закон может уничтожать цивильные права, а естественные - не может".

Очевидно, что с разложением римской патриархальной семьи, отмирали некоторые права и обязанности, вытекающие из агнатического родства; с другой стороны, устанавливались такие права и обязанности, которые учитывали родство когнатическое. Иными словами, римское право изменяло акценты в учете интересов тех или других кровных родственников, не более того.

Немногочисленные и разрозненные положения XII таблиц, касающиеся брачных отношений, не дают связного понимания древнейших представлений римлян о браке. Однако историческая наука уделяет этому предмету большое внимание и содержит сведения, свидетельствующие о своеобразии первоначального регулирования брачно-семейных отношений.

"Отец и мать, сыновья и дочери, двор и жилища, слуги и утварь - вот те естественные элементы, из которых слагается домашний быт... Способные к ...высокой культуре народы расходятся между собой в том, что сознают и регулируют эти естественные элементы то поверхностнее, то глубже, то преимущественно с их нравственной стороны, то преимущественно с их юридической стороны, но ни один их них не может равняться с римлянами в ясном и неумолимо строгом проведении тех юридических основ, которые намечены самой природой.

Семья, т.е. достигший за смертью отца полноправности свободный мужчина вместе с женой, которую торжественно сочетали с ним священнослужители для совместного пользования водой и огнем путем принесения в жертву хлеба с солью (confarreatio), также их сыновья и сыновья сыновей вместе со своими законными женами, их незамужние дочери и дочери их сыновей, равно как все принадлежащее кому-либо из них имущество, - все было одним нераздельным целым, в которое не входили только дети дочерей, так как если эти дети были прижиты в браке, то принадлежали к семейству мужа, если же были прижиты вне брака, то не принадлежали ни к какому семейству. Собственный дом и дети являлись для римского гражданина целью и сутью жизни... Римская семья исстари носила в себе условия высшей культуры благодаря тому, что взаимное положение ее членов было основано на нравственных началах."(2)

Итак, цивильный брак, то есть брак между римскими гражданами (matrimonium), был направлен на установление права собственности мужа над женой. Существовало три формы (три основания) возникновения такого брака: конфареация (per confarreationum), коэмпцио (per coemptionum) и юзус (per usum).

Конфареация являлась патрицианской формой заключения брака; длительное время только в таком браке вырастали граждане, способные занимать высшие жреческие места. (4) Обряд заключения брака состоял в принесении жертвы богам перед священниками и свидетелями. Таким образом, брачная связь возникала в результате определенного ритуала; результатом возникновения связи являлось установление права собственности над женщиной.

Такой же результат имел место и в случае применения светской формы заключения цивильного брака - коэмпцио. Это была самопродажа женщиной мужчине посредством обряда манципации, то есть в присутствии пяти свидетелей и весовщика и произнесением определенных выражений.

Итак, древняя римская патриархальная семья создавалась посредством брака с властью мужа (matrimonium cum manu mariti). Взаимные права и обязанности супругов при этом возникали не на основе согласия брачующихся, а как результат определенных юридических фактов (религиозной церемонии, сделки купли-продажи, истечения срока приобретательной давности). Но уже в первые века по Рождеству Христову патриархальная семья уступает место семье нового типа, создаваемой браком без власти мужа (matrimonium sine manu mariti). Регулирование отношений внутри этой семьи строится не на принципе власти мужа (равной власти собственника над вещью), а на принципе равенства прав мужа и жены. Выработка соответствующих данному принципу юридических конструкций и понятий - несомненная заслуга римского права, поскольку многие из них были положены в основу семейно-правовых институтов современных европейских государств.

Отличие брака с властью мужа от брака без власти мужа ясно просматривается в различии регулирования личных и имущественных отношений супругов.

При браке с властью мужа жена всецело подчинялась мужу: он мог продать ее, сдать в кабалу; имел право наказывать ее, мог лишить жизни; муж был вправе истребовать жену от любого третьего лица (отца, других родственников) даже против ее воли посредством виндикационного иска, то есть как обыкновенную вещь. То есть право закрепляла такие личные отношения, в которых жена находилась в полной зависимости от мужа.

Всевластие мужа распространялось и на имущественные отношения супругов: все, что женщина имела до брака, что она приобрела в браке - все переходило в собственность мужа.

Такой брак мог прекращаться только смертью одного из супругов или - в результате одностороннего волеизъявления мужа, о чем свидетельствует древнейший закон (табл. IV): "3. Пользуясь постановлением XII таблиц, приказал своей жене взять принадлежащие ей вещи и, отняв у нее ключ, изгнал ее".

Однако в тех же XII таблицах содержится указание на юридическую возможность для женщины вступить в законный брак, но, при этом не попасть под власть мужа; конструкция, создававшая такую возможность, получила название трехночное отсутствие. В таблице VI, в п.4 содержится следующий фрагмент из Институций Гая: "Законом XII таблиц было определено, что женщина, не желавшая установления над собой власти мужа фактом давностного с нею сожительства, должна была ежегодно отлучаться из своего дома на три ночи и таким образом прерывать годичное давностное владение ею".

В браке без власти мужа жена сохраняла свое прежнее семейное состояние: если был жив ее отец, она оставалась в его власти, если она была лицом своего права, то таковой и оставалась. Никакой дисциплинарной власти мужа над ней уже не было; естественно, что у мужа было отнято право распоряжаться женой как вещью. Правда, за мужем сохранялось решающее слово в таких вопросах, как выбор места жительства, определение способа воспитания детей.

Имущественные отношения в этом браке строились на принципе раздельности имущества супругов. Это значит, что имущество мужа и жены составляло две совершенно независимые друг от друга массы. Все, что жена имела до брака, что самостоятельно приобретала в браке, принадлежало только ей; она вправе была самостоятельно пользоваться и распоряжаться своим имуществом, не спрашивая согласия мужа и не давая ему отчета в том. Раздельность имущества супругов допускала совершение самых разнообразных сделок между ними: купли-продажи, займа, поручения и пр. Решительно не допускалось только дарение между супругами. Мотивы установления такого запрета приводятся в Дигестах (Д.24.I.): "1. (Ульпиан). В силу обычая у нас принято, что дарения между мужем и женой не имеют силы. Принято же это для того, чтобы в силу взаимной любви (супруги) не отнимали путем дарений (имущества) друг от друга, не соблюдая меры и (действуя) с легкомысленной расточительностью в отношении себя, 2. (Павел) и дабы не утратилось стремление прежде всего воспитывать детей. Секст Цецилий присоединил и другую причину: часто происходило, что браки расторгались, если тот, кто имел возможность, не совершал дарения и в силу этого случалось, что браки являлись продажными".

Эти изменения находят отражение уже в самом определении брака, которое дает право (Д.23.II.1): "(Модестин). Брак есть союз мужа и жены, общность всей жизни, единение божественного и человеческого права".

Право классической эпохи вырабатывало и формулировало те условия, которые делают такой брак юридически действительным.

Прежде всего, таким условием является наличие согласия брачующихся, хотя определенное значение придавалось и воле тех, в чьей власти они состоят (Д.23.II.): "2. (Павел). Не может быть совершен брак иначе как по согласию всех, т.е. тех, кто вступает в брак и в чьей власти они находятся". Однако, право не ставит волю домовладыки выше желания подвластного, поэтому необоснованный отказ от согласия на брак, как и принуждение к заключению брака, недопустимы: "19. (Марциан). В гл. 35 Юлиева закона предусмотрено, что лица, противоправно возбраняющие своим детям, находящимся в их власти, жениться или выходить замуж... принуждаются проконсулами и презесами провинций женить и выдавать замуж (своих) детей и давать приданое... 21.(Теренций Клеменс). Сын семейства не может быть принужден взять себе жену".

Учет действительного согласия при формировании брачного союза привел к установлению правил о ничтожности браков, заключаемых людьми, не способными понимать значения своих действий, хотя последующее заболевание не уничтожало брака, заключенного в здравом уме: "16. (Павел). ...#2. Безумие не допускает заключения брака, так как (для брака) необходимо согласие, но (безумие) не препятствует правильно заключенному браку"...; равным образом, признавалась ничтожность браков, заключаемых только для вида - фиктивных браков: "30. (Гай). Притворный брак не имеет никакой силы..."

Следующим условием действительности брака выступает достижение брачного возраста женихом и невестой. В Институциях установлено на этот счет следующее правило (I.Кн.1.X.): "Римские граждане считаются вступившими в законный брак тогда, когда они заключают его согласно предписаниям законов, мужчины - в совершеннолетнем возрасте, женщины - в возрасте, когда они способны к брачной жизни". Совершеннолетие мужчины наступало в 14 лет; некоторая неопределенность указания брачного возраста женщин устраняется следующим правилом (Д.23.II.4): "(Помпоний). Женщина, которой не исполнилось 12 лет тогда становится законной женой, когда ей (находящейся у мужа) исполнится 12 лет".

Большое значение право уделяло недопустимости кровосмешения, распространяя свои запреты не только на родственные связи, но и на связи, устанавливаемые усыновлением, на свойство и на прежнее рабское состояние.

Следующее условие действительности брака - отсутствие хотя бы у одного из брачующихся законной брачной связи вытекает из принципиального признания римским правом только моногамного брака. При этом следует учитывать весьма широкое понимание законности брака (Д.23.II.24): "(Модестин). Сожительство со свободной женщиной нужно рассматривать не как конкубинат, а как брак, если она не занимается продажей своего тела..."

Рассмотренные выше условия действительности брака носят универсальный характер. Но существовали и такие условия, которые имели специфический, только римскому праву свойственный характер и обоснование. Такие условия основывались на запрете браков между лицами определенной категории: между лицами сенаторского происхождения и вольноотпущенными; с лицами, состояние гражданской чести которых опорочено; между государственными должностными лицами, управляющими в провинции, и жительницами данной провинции.

В последней фразе фрагмента Модестина указывается особая категория инфамированных лиц. К ним относились, принимая во внимание сказанное в разделе о правоспособности, актеры, сводники и проститутки. В Дигестах скрупулезно рассматриваются действия женщин, опорочивающих их статус настолько, что для них невозможен законный брак: "41. (Марцелл). Признается, что позором заклеймены и те женщины, которые живут постыдно и продают себя, хотя бы и не открыто... 43. (Ульпиан). Мы говорим, что открыто продает себя не только та женщина, которая занимается проституцией в публичном доме, но и та женщина, которая не щадит своей стыдливости в гостинице или в другом месте... #4. По закону относятся к тем, на ком лежит клеймо позора, не только та (женщина), которая этим занималась ранее, хотя бы и перестала заниматься: позорность действия не уничтожается тем, что это действие прекращено".

Наконец, в отношении должностных лиц римского государства, управляющих в провинциях, имелось такое правило: "38. (Павел). Если кто-либо занимает должность в провинции, то он не может вступить в брак с женщиной, происходящей из этой провинции или имеющей там местожительство..."

Отношения между родителями и детьми, в отличие от супружеских отношений, вплоть до юстиниановского периода определялись идеей патриархальной власти отца (patria potestas). В древнейшие времена эта власть была абсолютной и полной: отец вправе был отказаться от новорожденного, мог продать ребенка в рабство или отдать в кабалу; он имел неограниченное право наказания ребенка, вплоть до придания его смертной казни (инициатор первого аграрного законопроекта, выдающийся государственный деятель, консул 367 г. до Р.Х. Спурий Кассий, по сложении полномочий был высечен, а затем обезглавлен своим отцом, не согласным с его политикой).

В имущественных отношениях действовал принцип, что отец становится собственников всего, что приобретает сын. Сыновья семейств в этих отношениях приравнивались к рабам и, также как последние, могли проявлять самостоятельность только в рамках предоставленного пекулия.

Эти строгие принципы изменялись весьма медленно и только частично. Законами XII таблиц предусматривался запрет продажи детей в рабство, а отдача в кабалу ограничивалась троекратной манципацией, после чего сын освобождался от отцовской власти - эмансипировался. Во II в., по указу императора Траяна, ограничивается дисциплинарная власть отца: тот, кто злоупотреблял своим правом наказания, мог быть принужден должностными лицами к освобождению сына из-под отцовской власти.

Только лишь в период империи, под влиянием идей христианства, происходит дальнейшее смягчение отцовской власти. В IV в. по указу императора Костантина у отца отнимается право казнить сына; сыноубийство приравнивается к обычному убийству, то есть признается уголовным преступлением.

В сфере имущественных отношений в течение всего республиканского периода действовал принцип нераздельности имущества: все, что поступало в семью, даже если поступления шли благодаря усилиям сына, превращалось в собственность отца. Отец мог наделить сына пекулием, но это только устанавливало ответственность отца за действия сына в размере пекулия, но не сообщало сыну каких-либо прав на то имущество, которым он управлял.

Некоторое расширение имущественных прав подвластных произошло в период гражданских войн в конце I в. до Р.Х. По инициативе Юлия Цезаря была установлена юридическая конструкция военного пекулия; соответствующие правила гласили, что все имущество, приобретаемое сыном в течение службы в легионах, становилось его собственностью. Очевидна политическая подоплека этой новеллы: необходимость привлекать молодых людей к службе в армии.

Наконец, при императоре Юстиниане был выработан такой принцип: отцу семейства принадлежит только то, что сын приобретает, используя имущество отца; все прочее имущество, каким бы способом оно не приобреталось сыном, составляло его собственность; за отцом, однако, признавалось право пожизненного пользования имуществом сына.

Римское право различало способы установления отцовской власти над своими и чужими детьми.

Отцовская власть над своими детьми возникала, прежде всего, естественным образом, вследствие рождения ребенка в законном браке по цивильному праву. Власть над детьми прижитыми вне брака - незаконнорожденными, могла быть установлена посредством узаконения (legitimatio). Узаконение осуществлялось посредством последующего (после рождения ребенка) вступления родителей в законный брак; в поздний период узаконение могло быть произведено посредством специального императорского указа.

Адрогация - это такая форма усыновления, которая применялась в отношении лиц своего права. При этом вопрос об усыновлении решало народное собрание, которое расследовало причины и обстоятельства соответствующей просьбы усыновителя и усыновляемого. В период принципата, с прекращением деятельности народных собраний, акт адрогации совершался посредством соответствующего рескрипта принцепса.

Адопция - форма усыновления лиц чужого права, то есть подвластных детей. Первоначально она совершалась в форме частной сделки - троекратной фиктивной продажи ребенка его натуральным отцом усыновителю. И только при Юстиниане эта архаичная форма усыновления была заменена рассмотрением просьбы об усыновлении в суде и вынесением соответствующего решения.

В древности отцовская власть превращалась только со смертью отца и при занятии подвластным определенных сакральных должностей: фламина или весталки. В последующем было введено освобождение от власти отца лиц, занимающих высшие позиции в государственной или церковной иерархии (префектов претория, епископов). Но допускалось освобождение подвластного по воле отца. В республиканский период оно осуществлялось посредством тройной фиктивной продажи отцом сына доверенному лицу, которое троекратно отпускало его на свободу. Такой ритуальный акт носил название эмансипация (emansipatio). При Юстиниане эта архаичная процедура была заменена эмансипацией по решению суда.

1. И.Б. Новицкий. Римское право, М., 1995 г., с.62-63

2. Т. Моммзен. История Рима, Т. I, М., 1994 г., с. 62-63

3. Т. Моммзен. Цит. соч., с. 63

4. Римское частное право /под ред. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского, М., 1948 г., с. 140

5. И.А. Покровский. История римского права, Спб., 1913 г., с. 473

6. И.А. Покровский. Цит. соч., с. 468

7. Т. Моммзен. История Рима, Т. 3, М., 1959 г., с.439

5. Какие существовали формы заключения цивильного брака?

6. На каких принципах строился брак с властью мужа?

7. На каких принципах строился брак без власти мужа?

8. Какие существовали условия действительности брака?

9. Какими принципами регулировались отношения между родителями и детьми?

10. Какие существовали основания установления и прекращения отцовской власти?